Кир Булычёв. Война с лилипутами: часть вторая (глава 1-2)
|
Часть вторая. КТО Я? Глава 1. Рассказ маленькой рабыни Вечером, когда все волнения улеглись и увеличенная до нормальных человеческих размеров рабыня Заури уже забыла о том, что ее кости не выдержат и треснут под тяжестью тела, а котенок Мордашкин, которого, ко всеобщей радости, бабушка Лукреция оживила, резвился на поляне, все сидели за столом на веранде и пили чай. Алисе казалось, что она пробыла в лилипутском облике много дней, а чай в последний раз пила чуть ли не в прошлом году. Что же касается Заури, то ей сначала чай не понравился, и только после того как Пашка щедрой рукой всыпал ей в чашку семь ложек сахара, она признала, что чай - вполне сносный напиток, хоть и уступает марасанге, которую пьют на сиенде господина Панченги Мулити. Спорить с ней никто не стал. - Какая ты хорошенькая, - сказала бабушка Лукреция, любуясь рабыней Заури. И в самом деле - вымывшись и переодевшись из платья в Алисины брюки и Аркашину гавайскую рубашку, Заури оказалась настоящей красавицей. Лицо у нее было смуглым, глаза темно-карими, волосы иссиня-черными, блестящими и тяжелыми - казалось, что их потоки оттягивают голову назад, и шее трудно удерживать такой груз. - Мне говорили об этом, - вежливо ответила Заури. - А на корабле капитан сказал, что готов на мне жениться. - Еще чего не хватало! - воскликнул Пашка. - Сколько же тебе, прости, лет? - Откуда мне знать? - удивилась Заури. - Мне никто об этом не рассказывал. - А ты в школу ходила? - спросил Пашка. - Конечно, ходила, - ответила девушка. - Всю зиму ходила. - А ты хоть знаешь, как твоя планета называется? - Я не знаю, как называется вся планета, - сказала Заури, - но наша сиенда называется "Розовые Водопады". - И там есть розовые водопады? - спросил Пашка. - Конечно, - удивилась девушка. - Три розовых водопада. И один красный. - Почему? - Потому что в них падает кровь с неба. - Ничего себе, спасли на свою голову! - возмутился Пашка. - Это же совершенно темное существо. И тут-то Заури ударилась в рев. Она рыдала минут пятнадцать, и никто не мог ее остановить и утешить. Сквозь потоки слез она говорила, что теперь ей уже никогда не найти своей сиенды, что ее превратили в урода и что ей теперь не отыскать себе мужа, потому что все настоящие мужчины стали меньше ее мизинца. А она попала к грубым и невежественным людям, которые не знают даже, что такое Розовые Водопады и сиенда господина Панченги. - Хватит! - не выдержал наконец Пашка. - Сейчас я сам разревусь. - А почему? - спросила Заури и тут же перестала рыдать. - Не выношу женских слез. - Тебе меня жалко? - Конечно, жалко! - Тогда я не буду плакать, потому что ты мне понравился с первого взгляда. - А вот это лишнее! - вмешалась Алиса, которой слова рабыни совсем не понравились. - Он тебе самой нравится, - сказала рабыня. Алиса встала из-за стола и спустилась в сад. - Алиска, не обращай внимания! - крикнул вслед Пашка. А симферопольская бабушка заметила: - Пускай Алиса погуляет, каждому человеку иногда хочется побыть одному. "Спасибо тебе, бабуля, - сказала про себя Алиса. - Хоть ты и немолодая, но что-то еще в жизни понимаешь". Алиса обошла кабину. Лес погрузился в сумерки, и небо стало бесцветным и бездонным. Заквакала лягушка в прудике. Алиса вдруг улыбнулась - ничего себе соседство было у Аркаши! Взрослая лягушка человечка одной левой с ног собьет! Алисе было слышно, о чем шел разговор на веранде. - А почему ты оказалась на том корабле? - спросила симферопольская бабушка. Алиса остановилась у сосны и обернулась - отсюда было видно, как висевшая над столом лампа освещает лица и отражается в начищенном боку самовара. - Потому что меня захватили, - ответила Заури. - А давно? - Может быть, давно, - сказала девушка. Она поднялась из-за стола и спросила Пашку: - Можно я возьму такой круглый фрукт? Она показала на вазу с яблоками, что стояла на столе. - Зачем? - спросил Аркаша. - Мне надо тренироваться, - сказала девушка. - А то господин цирковой хозяин меня не возьмет. - Сплошные тайны и недомолвки, - проворчал Пашка. - Вместо благодарности. - Я тебя, Паша, не понимаю, - возразила Заури. - Разве я не благодарна всем вам и особенно тебе? Я очень благодарна. Я сказала - спасибо! Но это было раньше. А теперь уже другая жизнь. Я не могу всю жизнь ходить за тобой и говорить: "Спасибо, Пашенька, спасибо, спаситель, спасибо, спаси меня снова!" Девушка взяла из вазы четыре яблока и, отойдя от стола, начала их подкидывать в воздух. Это у нее получалось очень ловко. - Осторожнее, - предупредил Аркаша, - чашки разобьешь. - Я не уроню, - ответила Заури. И сделала несколько шагов к перилам веранды, не переставая подкидывать яблоки. Алиса обратила внимание на то, как бабушка внимательно смотрит на Заури. - Кто тебя учил? - спросила она наконец. Заури, не прекращая жонглировать, сделала сальто назад. - Оп-ляля! - воскликнула бабушка. Еще сальто - Заури чудом не ударилась ногами о косяк двери, собралась в комочек, подлетела к самому потолку, и что удивительно, не уронила при том ни одного яблока. Под потолком распрямилась ласточкой и через мгновение уже сидела на перилах веранды, нога на ногу, и, как ни в чем не бывало, продолжала жонглировать яблоками. Аркаша и Пашка захлопали в ладоши. - Ты гений, Заури! - закричал Пашка. - Тебе в цирке выступать надо! - Рано ей еще выступать, - ответила за рабыню симферопольская бабушка. - Конечно, рано, - согласилась Заури. - Садись за стол, - сказала бабушка, - положи яблоки на место и постарайся вспомнить. - Я ничего не помню! - Каждый человек что-то помнит. Где ты раньше жила? Заури вернулась к столу, положила яблоки в вазу. - Я жила на сиенде, - сказала она. - Наша сиенда лежит на берегу реки Врог в провинции Альела на нашей планете. - На какой? - Я не знаю, как вы ее называете, но у нас на сиенде ее никак не называли. Зачем называть свой дом домом? - А что такое сиенда? - Сиенда - это место, где живут, где сеют зерно и сажают деревья. - Как здесь? - Аркаша обвел рукой вокруг себя. - Нет, что ты! Сиенда - это очень большое место. Там живет тысяча человек, может, даже больше. - А кто там начальник? - спросил Пашка. - Как так начальник? - Кто говорит - что делать, куда везти, куда ставить... - Господин Панченга Мулити, кто же еще? - удивилась девушка. - Он и говорит, он награждает и наказывает. - И твои родители тоже там живут? - Не надо меня расстраивать, - Заури шмыгнула носом. - Я никогда не видела ни мамы, ни папы! - Они умерли? - Я не знаю, что с ними случилось. И нет ни одного человека, который захотел бы сказать мне правду! Сколько я себя помню - я всегда только презренная рабыня. Меня можно обидеть, избить, продать и даже убить. - Так не бывает! - возмутился Пашка. - Все бывает в нашей Галактике, - возразила бабушка. - Галактика большая, разные люди, разные обычаи... - Неужели тебе никто не сказал, откуда ты появилась на этой самой сиенде? - спросила Алиса, подходя к веранде. - А там много таких, как я. Нас так и зовут - найденыши. Только неизвестно, где нас нашли, кто нашел. Мне кажется, что я иногда вижу маму во сне. Но лица ее никак не могу разобрать. - И больше ничего? - спросил Аркаша. - Я помню, как ходила в поле собирать колоски, как пропалывала курпицу, как собирала ягоды выри, я помню, как стирала и гладила. Но все это - уже на сиенде. - А почему ты не спросила у взрослых? - У каких взрослых? - печально улыбнулась Заури. - Ну там же есть воспитатели, учителя, врачи... - Зачем воспитатели и врачи рабам? Если раб умрет, на его место придет другой. Вот и все. - Позор! - произнес Пашка. - А я к этому привыкла, - сказала Заури. - Я и не знаю другой жизни. Когда я была поменьше, я иногда спрашивала у надсмотрщика: "Кто я такая? Откуда я? Где мои отец и мать?" - А он? - А он бил меня за это. Такие вопросы задавать нельзя. - И больше спросить было не у кого? - Мы жили в большом доме, где была одна комната. В этой комнате стояло сто кроватей. Мы все там были одинаковыми - никто из нас не знал своих родителей. И мы были уверены, что родились в этой самой комнате. Там у нас был уголок для самых маленьких. Иногда утром мы просыпались, а на свободной кровати лежит новенький малыш. Мы думали, что он появился, пока мы спали. - Странно, - сказал Пашка. - В наши дни в цивилизованном обществе этого не бывает. - А кто тебе сказал, что она жила в цивилизованном обществе? - спросил Аркаша. - Погодите, мальчики, - сказала Алиса. - Не мешайте Заури рассказывать. Ведь интересно! - Я не знаю, что рассказывать. Я же другой жизни не знала, для меня это все было обыкновенно... - Тогда рассказывай по порядку. Какой был у тебя день. Кто вас кормил, кто вас будил, как вы ели, что делали потом, - сказала бабушка. - Будили нас колоколом, - сказала Заури. - Колокол начал бить - скорей выскакивай. И беги мыться. Потому что умывальников мало, а умыться надо всем. Не успел первым к умывальнику, можешь остаться без завтрака. Утренний суп и кашу принесут, а потом унесут. Кто опоздал, тот голодный. - Я бы лучше не мылся, - сказал Пашка. - А госпожа Чистоль придет? Она у всех руки проверяет и ногти. У кого грязные - десять плетей, не хочешь? Настоящие плетки, не игрушечные. - Что? Вас били? - сказал Пашка. - Детей били? - И правильно делали, - сказала рабыня. - Если нас не бить, мы распустимся, вообще ничего делать не будем. Я это знаю. Человек только из-под палки и работает. - А ты здесь яблоками жонглировала, - спросила Алиса, - тоже из-под палки? - Если не тренироваться, - рассудительно сказала девушка, - то разучишься. А разучишься, никому не будешь нужна. Вот тебя и отправят в подземелье горную пряжу чесать. Там ты от кашля и помрешь. Там все помирают. - Темная сила! - сказал Пашка. - Откуда только тебя привезли! - Погоди, Пашка, не мешай человеку, - сказала Алиса. - Я могу и не рассказывать, - заявила девушка. - Чего я буду рассказывать, все равно твой Паша не верит. - Рассказывай, - смилостивился Пашка. - Только коротко и правдиво. - А я по-другому и не умею. Девушка хлопнула себя по щеке - убила комара. Потянулась, зевнула, прикрыв рот ладошкой - видно, хотела спать, но не могла признаться в этом, потому что остальным было интересно слушать ее рассказ. - Потом нас всех, - продолжала Заури, - и сытых, и голодных, гнали на работу. До обеда. Кого в поле, кого в мастерские - каждому работа найдется, даже самому немощному, даже самому маленькому. - А какая работа? - Обыкновенная. Тростник резать, грядки перекапывать, вредителей по листьям собирать, мешки с удобрениями носить - мало ли работы в поле? - И за вами взрослые смотрели? - Не дети же! - Заури даже рассмеялась. - Потом, как пообедали, кто обратно на работу, а кто в школу. Я в школу ходила, я умная, потому и живая, а которые глупые и в школу не ходили, они обязательно помирали - от усталости. А я в школу ходила, вот теперь считать умею и немного читаю. - Значит, ты в школе училась читать и писать? - Я в школе много чему училась, - сказала девушка. - В школе человека на все пробуют - вдруг в нем выгодная способность отыщется, и тогда его можно будет дорого продать. Нас и считать учили, и рисовать, и бегать, и прыгать - все пробовали. - А ты хотела отличиться? - спросила бабушка. - Конечно. Я хотела, чтобы меня продали. - Зачем? - удивился Пашка. - Ведь это унизительно! - А ты хотел, чтобы я на всю жизнь осталась на сиенде, чтобы каждый день до самой смерти гнула спину над грядками и рассадой? Чтобы меня бил кнутом надсмотрщик? У нас, у рабов, одна надежда - чтобы тебя выгодно продали. На другую планету. А я мечтала еще, что попаду в другой мир, что стану сама богатая и куплю билет на звездный корабль, буду на нем летать от планеты к планете и буду искать моих папу и маму. Они, наверное, и не знают, что я живая. Они, наверное, думают, что я давно уже умерла... - и Заури снова зарыдала. Все ждали, пока она успокоится. "И это странно, - подумала Алиса. - Такого быть не может! Сидит на веранде Аркашиной дачи девушка, очень красивая, худенькая, черноволосая и плачет, потому что она - рабыня и даже не знает, есть ли у нее родители". - А как получилось, что ты стала жонглировать? - спросила бабушка Лукреция. - Очень просто, - сказала Заури. - Мы проходили спортивные испытания. Прыгали, бегали, подтягивались, кидали разные предметы. Господин наставник развития тела приказал мне гнуться и прыгать. А потом дал шарики кидать. И потом говорит: "Очень интересно, в этой паршивке что-то есть". Он доложил моей комнатной госпоже, а комнатная госпожа самому Панченге Мулити, господину хозяину сиенды. - А потом? - Давайте перенесем разговор на завтра, - сказала симферопольская бабушка. - Уже совсем поздно, а у вас был такой длинный и трудный день. - Нет, бабушка, пожалуйста! - взмолилась Алиса. - Еще совсем немножко осталось. А завтра некогда будет. Бабушка развела руками. - Давай, рассказывай! - велел Пашка рабыне. - Мне сразу лучше стало жить, - сказала девушка. Она даже закрыла глаза, так ей приятно было вспоминать те дни, что последовали за открытием ее таланта. - Меня стали кормить лучше других. Мне мясо стали давать и сахар, представляете? - Представляю, - сказал Пашка. - От сахара только вред один, - сказал Аркаша. - Многие врачи советуют не есть сахара. - Плохие врачи, - сказала Заури. - Вы их не слушайте. - Значит, тебя отделили от остальных детей? - спросила бабушка. - Да. Так всегда делают. Если видят, что рабыня выгодная, что ее можно будет хорошо продать, ее обязательно отделяют. - А куда можно человека продать? - спросил Аркаша. - У нас на планете много желающих. И даже с других планет на сиенду приезжали. Мало ли кому люди нужны. - Сумасшедший дом, - сказал Пашка. - Сколько живу, столько удивляюсь и возмущаюсь. Человечество уже освоило половину Вселенной, наука ушла так далеко, что не видит собственного хвоста. А где-то в уголках таятся дикие нравы, рабские планеты и какие-то страшные разбойники. Нет, я решил твердо - иду в Патрульное училище! Буду патрульным разведчиком! Посвящу жизнь борьбе со всякими подонками и мучителями. - А пока лучше кончи школу, - сказала Алиса. - Светлана очень тобой недовольна. И знаешь почему? - И знать не хочу. В конце концов не все ли равно, где ставить запятые. Я их совсем скоро отменю - и людям удобнее, и учителям. - Кто же тебя учил, девочка? - спросила симферопольская бабушка у рабыни. - Сначала наставник с нашей сиенды, а потом господин Панченга Мулити призвал из города наставника Трибуци. Он меня учил. И еще меня стали учить космолингве. - Расскажи, пожалуйста, подробнее, - попросила симферопольская бабушка, - чему же тебя учил наставник из города? - Как чему? Все тому же. Он учил меня кидать круглые вещи - яблоки, шары, а потом палки, булавы и даже горящие факелы. Три, четыре и так далее. Я могу кидать девять яблок - только небольших. Все смотрела на бабушку и ждали, что она еще скажет. Но бабушка ничего больше не сказала. Она сидела за столом и смотрела перед собой, глубоко задумавшись. - Досказывать? - спросила, наконец, Заури. - Расскажи, как ты попала на тот корабль, - попросил Аркаша. - Господин наставник из города не заставлял меня работать в поле и бил меня очень редко, только когда я теряла предметы, которыми жонглировала. Хороший наставник. - Ничего себе хороший, - проворчал Пашка. - Дай срок, я до него доберусь! - Нет, хороший! Ты не знаешь, какие бывают плохие, - сказала Заури. - Он меня все учил и учил. А потом позвал к себе, а там стоит совсем незнакомый господин. Такой странный господин, что я даже сначала испугалась. У него очень черные и густые брови, глаза светлые-светлые, а нос... - А нос вот такой! - неожиданно вмешалась бабушка и показала двумя загнутыми пальцами, какой горбатый нос у того человека. - Ты что-то знаешь, бабушка? - спросила Алиса. - Нет, только подозреваю, - ответила та. - Господин показался мне страшным, - продолжала Заури. - Он велел показать, что я умею делать. Я очень старалась и от страха уронила одну булаву. Мой наставник хотел меня побить, а тот, с черными бровями и сломанным носом, приказал меня не трогать. И вообще пальцем до меня не дотронулся. Он сказал, что я ему подхожу. И улетел к себе. А мне дал конфету, честное слово! Я до сих пор фантик храню... Девушка провела пальцами по груди, но тут вспомнила, что она уже совсем не та, что была вчера, и если ее фантик и сохранился, то в тех лохмотьях, которые она оставила у кабины. Заури сразу опечалилась. Алиса сказала: - Ничего страшного. Завтра утром ты найдешь свое бывшее платье, оно никому не нужно и лежит возле кабины. И возьмешь оттуда свой фантик. Если, конечно, найдешь его. - А почему не найду? - Потому что он очень маленький. Заури вздохнула, видно, ей в самом деле жалко было фантик. Потом она закончила свой рассказ: - Господин Панченга Мулити долго разговаривал с наставником, потом мой хозяин сказал, что меня посылают учиться в Галактическое цирковое училище. Чтобы я вела себя там хорошо и слушалась господина начальника. Потому что он вложил большие деньги в мое образование и надеется, что я верну ему этот долг. Я ему была так благодарна... я поцеловала его сапог... - Что? - грозно возопил Пашка. - Так полагается, - сказала Заури, - в этом нет ничего особенного. Другие рабыни, постарше, еще больше делают... Мне дали провожатых до космодрома, там посадили на лайнер, и я летела и летела... Это было очень интересно. Вы не представляете, что такое космический лайнер! - Представляем, - сказал Пашка. - Тогда тем более - вы понимаете. Меня кормили три раза в день. Так не бывает! - Да, так не бывает, - согласился Пашка, который решил больше с этой девушкой не спорить. - Мы летели и вдруг - звон! Что-то гремит, а капитан корабля велит всем оставаться в каютах, потому что на нас напали! Мы все испугались и попрятались по кабинам. А потом было совсем страшно, потому что какие-то чужие люди с пистолетами врывались в кабины, вытаскивали нас, обыскивали и все отнимали. А если кто-то сопротивлялся, они убивали его. Я сама видела! - Может, не надо рассказывать, ты так волнуешься, деточка, - сказала бабушка. - Нет, я расскажу. Мне лучше рассказать, чтобы вы тоже все знали. ...Они многих убили, и там была кровь... А тех, кто остался живой, собрали в кают-компании - это такая столовая на корабле - и сказали, что мы теперь будем рабами. Все возмутились и плакали и просили этого не делать. Только я не просила, потому что для меня в том не было ничего удивительного. Я и без того всю жизнь была рабыней. Только жалко было, что я не попаду в цирковое училище. Заури замолчала. Все остальное тоже молчали. Через минуту, наверное, Алиса спросила: - А что было дальше? - Ничего, - сказала Заури. Она даже удивилась такому вопросу. - Как так ничего? - Я снова стала рабыней. Только не на сиенде, а на корабле, - сказала девушка. - Я мыла посуду, подметала пол, делала всякую неприятную работу. Только я не переживала и не сердилась. Я знала, что нужно терпеть. И если долго терпишь, будет лучше. А другие не умели терпеть. И тогда эти люди, которых вы называете бандитами, их наказывали - они их убивали, а некоторые сами умирали или убивались. И потом нас почти не осталось... - И долго же вы так летели? - спросил Аркаша. - Я не знаю, - сказала Заури. - Только могу сказать, что прошло много дней. - Да, прошло много дней, - согласилась бабушка, глядя с печалью на Заури. - Мне нужно вас покинуть, - вдруг сказала она. - Мне надо срочно выяснить некоторые необъяснимые вещи, разрешить непонятные загадки. Как только я чего-нибудь пойму, я сразу же вам сообщу. - Тебя проводить до стоянки флаеров? - спросила Алиса. - Нет, - сказала бабушка, - не надо меня провожать. Я же не просто бабушка, а бывшая дрессировщица. - Нет, я провожу, - сказал Пашка и стал подниматься из-за стола. Но пока он поднимался, Лукреция Ивановна исчезла, растворилась в воздухе. - Не знаю, как вы, - сказал тогда Пашка, - но я немного посплю. Минут шестьсот. У меня выдался трудный день. Все согласились, что уже пора спать. Алиса с Заури легли наверху, на диване, а мальчики внизу. Одеял не хватило, было прохладно. Девочки обнялись и накрылись одним одеялом. Алисе не спалось - уж очень удивительным и волнующим оказался прошедший день. И тут она услышала внизу на веранде чьи-то шаги. Она сразу узнала по шагам Аркашу. Алиса спросила тихо: - Аркаш, ты чего не спишь? - Я думаю о великом открытии в истории Галактики. Алиса ответила не сразу. Потом сказала: - Я тебя понимаю. Это в самом деле великое открытие. - Какое еще открытие? - услышали они сонный голос Пашки. - А такое, что в Галактике есть две цивилизации - одна в пятьдесят раз меньше другой, и каждая из них населяет целые планеты, летает на космических кораблях и живут они бок о бок. Но до сегодняшнего дня - и это самое невероятное - они даже не подозревали о существовании друг дружки. Глава 2. Снова лилипуты! С утра все разбежались в разные стороны. Аркаша сказал, что он временно откладывает свое путешествие - ему надо вернуться на два дня в Москву. Пашка пригласил Заури вечером в цирк, чтобы она могла оценить мастерство московских жонглеров, и распрощался до вечера. Алиса повезла Заури домой - девушку надо было по-человечески одеть и показать врачу. Мало ли какой вред нанесла ее детскому организму жизнь на сиенде и на бандитском корабле! Все Заури было в диковинку: и машины, и флаеры, и играющие в саду дети, и одежды - ведь она кроме рабской плантации и пассажирского космического корабля ничего в жизни не видела. А когда приехали к Алисе домой, Заури была просто потрясена. Во-первых, тем, что у Алисы есть своя комната. Во-вторых, роботом-домработником Полей, который встретил их в дверях и спросил: - Обед ставить? В шестой раз суп подогреваю. Заури сначала ахнула от удивления, а может, даже и от испуга, потому что Поля хоть и домашний робот, но не очень похож на человека. Скорее он напоминает увеличенную во много раз консервную банку с футбольным мячом вместо головы. В-третьих, рабыню, конечно же, потрясло Алисино богатство. Ведь у Алисы оказался целый шкаф разных одежд - от сарафана до зимнего комбинезона и меховой малицы. А так как девочки были почти одного роста, хотя, судя по всему, Заури была года на два постарше, то рабыня забыла обо всем, даже о своих пропавших родителях. За час она перемерила половину Алисиного гардероба. Робот Поля страшно обрадовался тому, что его не гонят и на него не кричат, как обычно. Он стал давать советы, потом подключил видик к информаторию, набрал код Парижа и стал показывать, какие сейчас в Париже моды. Этим он все перепутал в хорошенькой головке жонглерши, и Заури чуть было не ударилась в слезы оттого что не знает, как ей красивее одеться. В конце концов Заури заявила, что из Алисиного гардероба ей ничего не подходит. Ведь она не школьница, а будущая великая актриса! Пришлось им отправиться на флаере в магазин и взять с собой Полю, который изображал из себя знатока женской моды. К обеду они вернулись домой с чемоданом, набитым платьями, блузками и другими вещами для рабыни Заури, и, если бы жонглерша не проголодалась, они бы побывали и в парикмахерской. Дома они по достоинству оценили кулинарные таланты Поли и после обеда улеглись на широком Алисином диване. - Спасибо, - искренне сказала Заури, которая, конечно, замучила Алису своими капризами и требованиями. Но гостья есть гостья, да и не каждый день тебе выпадает счастливый жребий обрадовать настоящую рабыню с другой планеты. Вдруг Заури замерла, глядя в одну точку. Глаза ее стали медленно наполняться слезами. Она всхлипнула. Кончик носа стал краснеть. Слеза сорвалась и покатилась по щеке... - Что ты? Что с тобой? - встревожилась Алиса. - Как ты не понимаешь! - заревела рабыня. - Ведь я побуду у тебя, и мне надо будет возвращаться в свой маленький размер! И все мои платья и туфли я оставлю тебе! А сама опять надену свои лохмотья. - Да что ты, не расстраивайся! - утешала ее Алиса. - Все эти вещи останутся твоими. Когда захочешь, ты сможешь прилетать ко мне, увеличиваться снова до моего размера и ходить в этих одеждах. - Правда? - Чистая правда! А пока ты будешь учиться в цирковом училище, ты сможешь одеваться как пожелаешь. Заури перестала плакать, порозовела, глазищи ее заблестели. И тут же тень вновь скользнула по ее лицу. - Но они все у меня отнимут! - Кто? - Господин Панченга Мулити. - Но он же тебе больше не хозяин. Мы не признаем рабства. - Рабство есть везде. Алиса не успела ответить, как раздался сигнал видеофона. Звонил Аркаша. - Ого! - сказал он, увидев переодетую Заури. - Наша рабыня стала первой красавицей Москвы! Тебе надо участвовать в конкурсе "Мисс Москва"! - Правда, ты не шутишь? - воскликнула Заури. - Я в самом деле такая красивая? - Разумеется, - вмешался домработник Поля. - Я лично давал ей советы, как стать красивой. - Нет, - сказала Алиса, - к сожалению, твоя победа в конкурсе "Мисс Москва" будет недействительной. - Это еще почему? - Потому что ты меньше мизинца самой маленькой из твоих соперниц. Представь себе: все красавицы стоят в ряд, а перед тобой - большое увеличительное стекло. - Перестань надо мной смеяться! - обиделась Заури. - Это я раньше была маленькой, а теперь я гигантская. Как ты. - И хочешь остаться такой большой? - Я еще подумаю, - ответила Заури. - Конечно, мне лучше кое-где быть большой, а кое-где маленькой. - Браво, Заури! - засмеялась Алиса. - Ты уже не боишься, что твои косточки треснут. - А чего с ними сделается! - отмахнулась Заури. И тут же обернулась к зеркалу проверить, насколько она красива в новом платье. Аркаша сказал, что он сделал запрос в Центральный информаторий. И там ему ответили, что во всей Галактике нет ни одной планеты, на которой жили бы лилипуты размером со спичку. И никогда ни один человек не встречал такого лилипута. - Не может быть! - сказала Алиса. А Заури на всякий случай начала реветь. Рыдания ее были такими горькими, что Аркаша сказал: - Ну ладно, пока... я побежал... Он, как и все мужчины, не выносил женских слез. А Заури оказалась чемпионкой мира по умению заплакать в нужный момент. - Заури! - сказала Алиса. - Сейчас же перестань рыдать, а то ты испортишь слезами платье! - Я мимо капаю, - ответила Заури, продолжая плакать дальше. - Но что тебя сейчас так расстроило? - Они говорят, что лилипутских планет нет, значит, и моей планеты нет. И моей сиенды нет, и моих папы и мамы нет, и даже господина Панченги Мулити нет! - Тут уж слезы хлынули таким потоком, что Алисе пришлось принести для рабыни полотенце, которое промокло минут через пять. - Погоди! - пыталась прервать рыдания Алиса. - Но ведь ты есть! - А я теперь неправильного размера! Я теперь уродка. Меня мама не узнает! - Мы можем тебя сделать лилипуткой в три минуты, - ответила Алиса. - Тебе хорошо рассуждать! А сама потом на меня наступишь. Лучше я потерплю. - Заури даже плакать на минутку перестала. - Только я совсем немного потерплю. А то моя мама состарится или умрет, и я ее не успею увидеть. Ты, пожалуйста, Алиса, придумай что-нибудь поскорее. - Что придумывать, - сказала Алиса. - Придумывай - не придумывай, надо лететь на твою сиенду к господину Панченге. - Зачем? Он злой! - А кто еще знает, откуда тебя привезли? Только он. Наверное, у него документы сохранились. Заури от радости захлопала в ладоши. - Летим! - закричала она. - Скорее летим! - Во-первых, - остановила ее восторг Алиса, - мы не знаем, куда лететь. Ведь такой планеты нет... - А во-вторых? - спросила Заури, приготовившись плакать, но отложив начало рыданий на минутку. - А во-вторых, даже если бы мы знали, где твоя сиенда, туда надо лететь маленькими. - Почему? Я не хочу уменьшаться. Я хочу быть большой и сказать господину Панченге: "Не отдашь мои документы, не скажешь, где моя мама, я на тебя наступлю... Нет, лучше я тебя одним пальцем раздавлю!.. Нет, лучше наступлю!" - Стой, стой! - пыталась остановить разбушевавшуюся рабыню Алиса. - Растоптать его ты сможешь, но вот документы твои - такие маленькие, что читать их придется под микроскопом. - Да, - согласилась Заури. Она поняла, что все это означает. - Даже если мы с тобой возьмем эти документы и растопчем господина Панченгу Мулити, нам надо возвращаться сюда и снова становиться маленькими, потому что, если я приеду к маме такой большой, я ее до смерти испугаю! - А что если с самого начала стать маленькой? - предложила Алиса. - Если с Земли прилететь на сиенду лилипуткой? Тогда к маме ты тоже попадешь маленькой. - Нет! - закричала тут Заури так громко, что робот Поля въехал в комнату и грозно сказал Алисе: - Перестань мучить несчастного ребенка! - Я ее не мучаю, - сказала Алиса. - Скорее она меня мучает. То она спешит лететь на поиски своей мамы, то она, видите ли, передумала. Ну скажи, почему ты сейчас отказываешься уменьшаться? - Потому что у меня никогда раньше не было таких чудесных платьев. Я уменьшусь, и у меня снова их не будет. - Мама тебе сошьет новые. - А вдруг мама шить не умеет? - Сама научишься. - Нет, лучше я сначала изношу эти платья, а потом мы полетим искать мою мамочку. - Ну что ты об этом думаешь? - спросила Алиса у робота, который стоял в дверях и покачивал круглой головой. - Я думаю, что рабыню надо пожалеть, а не смеяться над ней. Если человек больше любит платья, чем свою маму, - это его болезнь, а не развлечение. - Я? Не люблю маму? - Заури была вне себя от возмущения. - Да я все эти проклятые платья сейчас выброшу в окно! Она схватила одежды в охапку и подбежала к открытому окну. И остановилась. - Ну чего же ты? - спросила Алиса. - Давай, кидай! - Не могу, - ответила Заури, - я боюсь попасть кому-нибудь на голову. - Если учесть, что это окно выходит в сад и там никто не ходит, - сказал робот Поля, - то о прохожих можно не думать. Рабыня Заури бросила платья на пол, а сама села в кресло, чтобы поплакать. Алиса ей не мешала. Робот тоже молчал. Вдруг совершенно спокойным голосом, будто и не рыдала вовсе, Заури произнесла: - Мне нельзя на сиенду. - Почему? - спросила Алиса. - Потому что я рабыня и никто меня не отпускал. Как мы приедем, хозяин Панченга сразу велит схватить меня, бросить в подвал и заковать в цепи. - Он не имеет права, - сказал робот Поля. - А он не знает ничего про ваше право, - сказала рабыня. - Он делает что хочет. - Я думаю, - сказал робот Поля, - вам надо сообщить о ситуации инспектору Крому, затем вместе с ним заявиться на ту планету, всех негодяев арестовать, рабство отменить, сиенду сжечь, и рабов отправить в санаторий. - Это хорошая мысль, - сказала Алиса. - Но, к сожалению, она не очень практичная. Потому что мы не знаем, где родители Заури. А вдруг они тоже в плену у Панченги, только на другой сиенде или еще где-нибудь. Ведь инспектор Кром прилетит на военно-патрульном корабле... - А у господина Панченги есть свои корабли, получше, чем ваш крейсер! - сказала девушка. - Помолчи, - сказала Алиса. - Я, кажется, придумала. Сколько стоит рабыня на вашей планете? - Очень дорого, - сказала Заури. - А сколько все-таки? - Тысячу кредитов. - А сколько стоит один кредит? Что можно на него купить? - На кредит можно целого барана купить. - Значит, ты стоишь столько, сколько тысяча баранов? - Это немыслимо дорого, - сказал робот. - За такую капризную рабыню не дадут и барана. - Ты забыл, что у меня великий талант! - возмутилась Заури. - Я же умею кидать девять предметов! Алиса выдвинула ящик письменного стола и вынула оттуда коробку с любимыми украшениями и драгоценностями. Там были изумрудный перстень, подаренный ей в Атлантиде, ожерелье из бриллиантов, полученное на память о планете Пять-четыре, и другие красивые сувениры. Заури даже заныла от восхищения. - Как ты думаешь, - спросила Алиса, - этого нам хватит? - Для чего? - Для того, чтобы тебя купить. - А зачем меня покупать? Лучше подари мне все это! - Если не хочешь искать своих родителей, то бери. Заури сделала движение к коробке, но тут же поняла, какой плохой она кажется Алисе, и сказала: - Конечно, хватит. На всю сиенду хватит. А кто тогда будет моим хозяином? - Хочешь, я буду? - Нет, только не ты! - взмолилась рабыня. - Ты будешь меня иголками колоть. - Я? Иголками? Я никого никогда не колола иголками. - Это потому что у тебя раньше не было рабыни. А как я стану твоей рабыней, тебе сразу захочется колоть меня иголками. - Ну хорошо, будь тогда Пашкиной рабыней. - Ни в коем случае! Он захочет со мной целоваться! - Заури, ты мне смертельно надоела. Ты хочешь, чтобы я тебя выкупила из рабства? - А чьей рабыней я стану? - Еще один такой глупый вопрос, и я никуда с тобой не лечу. Пойми же - у нас нет рабства. Мы даже не знаем, что такое рабство! - Неправда. Вот Поля - твой раб! Ты ему приказываешь, а он не смеет тебя не послушаться. - Теоретически, - сказал робот, - меня можно рассматривать как раба Алисы и всего ее семейства. Но, по сути дела, я допускаю, что, все обстоит наоборот, и они являются моими рабами! - Хватит, - Алиса собрала драгоценности в плоскую коробку. - А может быть, ты одна слетаешь? - спросила Заури. - Я тебя тут подожду. - Так кто тебя мне продаст, если тебя не будет? Кто мне поверит? - Никто. - Тогда летим. - Я боюсь. - Ничего не случится. Мы оставим Поле наши координаты, и если что случится, нас сразу найдут. Не бойся. Ты же сама говоришь, что хозяева сиенды не грабители и не бандиты. Они выращивают и продают рабов. Значит, они любят деньги. Мы выкупим тебя, а потом спросим у главного начальника, кто ты такая и как попала на планету. - И мы узнаем, где моя мама? - Собирайся, Заури. - А на чем мы полетим? - Ты еще не догадалась? - Нет. Откуда мне знать? Я никогда еще не летала на ваших кораблях. - И куда же мы прилетим на нашем корабле? - На планету... Ой, они же там все маленькие! - Конечно же, мы не можем лететь туда в настоящем виде. Мы должны уменьшиться... - А как же драгоценности? - Для этого я отобрала бриллианты. Они маленькие, а стоят очень дорого. - Но у нас же нет такого маленького кораблика! - У нас есть такой маленький кораблик. Кораблик, компьютер которого, наверняка, знает координаты планеты, где находится сиенда. - Где же этот корабль? - На веранде Аркашиной дачи. - На даче? - Вот именно. Это планетарный катер с корабля бандитов, который они оставили, когда бабушка выбросила их с Земли. - И мы в нем поместимся? - Попробуем, - сказала Алиса. - И я с вами, - сказал Поля. - Нет, голубчик, - сказала Алиса. - У тебя куда более трудное задание. Ты должен остаться здесь, хранить нашу тайну, а в случае нужды организовать спасательную экспедицию. - Рад стараться! - ответил робот. - А в чем же мы полетим? - грустно спросила Заури. - Я уж привыкла красиво одеваться. Алиса велела домработнику притащить с антресолей ящик с куклами, до которого Алиса не дотрагивалась уже больше года, но мама не хотела выкидывать эти воспоминания о детстве. Поля приволок большой ящик, поставил его посреди комнаты, вытер его влажной тряпкой и спросил: - Захотелось перед дорогой поиграть в куклы? - Разумеется, - сказала Алиса. - И еще немного пошить. Алиса торопила Заури, которая, на счастье, оказалась хорошей рукодельницей. Алиса боялась, что с работы вернутся взрослые, и тогда убежать будет труднее. Они перешили себе по платью. Напоследок Алиса сшила рюкзачок для бриллиантов и сложила в него ценности. Поля проводил девочек до дверей. Он стоял понуро, не глядел на Алису. - Ты что, чем-то недоволен? - спросила Алиса. - Настоящий мужчина всегда недоволен, - вздохнул робот, - если женщины уходят в бой, а он остается на кухне. - Твой бой еще впереди, - ответила Алиса. Война с лилипутами: Часть вторая (глава 3-4) | |
|
| |
| Просмотров: 1113 | |