Афанасьев Александр Николаевич. Елена Премудрая
|
В стародревние годы в некоем царстве, не в нашем государстве, случилось одному солдату у каменной башни на часах стоять; башня была на замок заперта и печатью запечатана, а дело-то было ночью. Ровно в двенадцать часов слышится солдату, что кто-то гласит из этой башни: «Эй, служивый!» Солдат спрашивает: «Кто меня кличет?» — «Это я — нечистый дух, — отзывается голос из-за железной решетки, — тридцать лет как сижу здесь не пивши, не евши». — «Что ж тебе надо?» — «Выпусти меня на волю; как будешь в нужде, я тебе сам пригожусь; только помяни меня — и я в ту ж минуту явлюсь к тебе на выручку». Солдат тотчас сорвал печать, разломал замок и отворил двери — нечистый вылетел из башни, взвился кверху и сгинул быстрей молнии. «Ну, — думает солдат, — наделал я дела; вся моя служба ни за грош пропала. Теперь засадят меня под арест, отдадут под военный суд и, чего доброго, — заставят сквозь строй прогуляться; уж лучше убегу, пока время есть». Бросил ружье и ранец на землю и пошел куда глаза глядят. Шел он день, и другой, и третий; разобрал его голод, а есть и пить нечего; сел на дороге, заплакал горькими слезами и раздумался: «Ну, не глуп ли я? Служил у царя десять лет, завсегда был сыт и доволен, каждый день по три фунта хлеба получал; так вот нет же! Убежал на волю, чтобы помереть голодною смертию. Эх, дух нечистый, всему ты виною». Вдруг откуда ни взялся — стал перед ним нечистый и спрашивает: «Здравствуй, служивый! О чем горюешь?» — «Как мне не горевать, коли третий день с голоду пропадаю». — «Не тужи, это дело поправное!» — сказал нечистый, туда-сюда бросился, притащил всяких вин и припасов, накормил-напоил солдата и зовет его с собою: «В моем доме будет тебе житье привольное; пей, ешь и гуляй, сколько душа хочет, только присматривай за моими дочерьми — больше мне ничего не надобно». Солдат согласился; нечистый подхватил его под руки, поднял высоко-высоко на воздух и принес за тридевять земель, в тридесятое государство — в белокаменные палаты. У нечистого было три дочери — собой красавицы. Приказал он им слушаться того солдата и кормить и поить его вдоволь, а сам полетел творить пакости; известно — нечистый дух! На месте никогда не сидит, а все по свету рыщет да людей смущает, на грех наводит. Остался солдат с красными девицами, и такое ему житье вышло, что и помирать не надо. Одно его кручинит: каждую ночь уходят красные девицы из дому, а куда уходят — неведомо. Стал было их про то расспрашивать, так не сказывают, запираются. «Ладно же, — думает солдат, — буду целую ночь караулить, а уж усмотрю, куда вы таскаетесь». Вечером лег солдат на постель, притворился, будто крепко спит, а сам ждет не дождется — что-то будет? Вот как пришла пора-время, подкрался он потихоньку к девичьей спальне, стал у дверей, нагнулся и смотрит в замочную скважинку. Красные девицы принесли волшебный ковер, разостлали по полу, ударились о тот ковер и сделались голубками; встрепенулись и улетели в окошко. «Что за диво! — думает солдат. — Дай-ка я попробую». Вскочил в спальню, ударился о ковер и обернулся малиновкой, вылетел в окно да за ними вдогонку. Голубки опустились на зеленый луг, а малиновка села под смородинов куст, укрылась за листьями и высматривает оттуда. На то место налетело голубиц видимо-невидимо, весь луг прикрыли; посредине стоял золотой трон. Немного погодя осияло и небо и землю — летит по воздуху золотая колесница, в упряжи шесть огненных змеев; на колеснице сидит королевна Елена Премудрая — такой красы неописанной, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать! Сошла она с колесницы, села на золотой трон; начала подзывать к себе голубок по очереди и учить их разным мудростям. Покончила ученье, вскочила на колесницу и была такова! Тут все до единой голубки снялись с зеленого лугу и полетели каждая в свою сторону, птичка-малиновка вспорхнула вслед за тремя сестрами и вместе с ними очутилась в спальне. Голубки ударились о ковер — сделались красными девицами, а малиновка ударилась — обернулась солдатом. «Ты откуда?» — спрашивают его девицы. «А я с вами на зеленом лугу был, видел прекрасную королевну на золотом троне и слышал, как учила вас королевна разным хитростям». — «Ну, счастье твое, что уцелел! Ведь эта королевна — Елена Премудрая, наша могучая повелительница. Если б при ней да была ее волшебная книга, она тотчас бы тебя узнала — и тогда не миновать бы тебе злой смерти. Берегись, служивый! Не летай больше на зеленый луг, не дивись на Елену Премудрую; не то сложишь буйну голову». Солдат не унывает, те речи мимо ушей пропускает; дождался другой ночи, ударился о ковер и сделался птичкой-малиновкой. Прилетела малиновка на зеленый луг, спряталась под смородинов куст, смотрит на Елену Премудрую, любуется ее красотой ненаглядною и думает: «Если б такую жену добыть — ничего б в свете пожелать не осталося! Полечу-ка я следом за нею да узнаю, где она проживает». Вот сошла Елена Премудрая с золотого трона, села на свою колесницу и понеслась по воздуху к своему чудесному дворцу; следом за ней и малиновка полетела. Приехала королевна во дворец; выбежали к ней навстречу няньки и мамки, подхватили ее под руки и увели в расписные палаты. А птичка-малиновка, порхнула в сад, выбрала прекрасное дерево, что как раз стояло под окном королевниной спальни, уселась на веточке и начала петь так хорошо да жалобно, что королевна целую ночь и глаз не смыкала — все слушала. Только взошло красное солнышко, закричала Елена Премудрая громким голосом: «Няньки и мамки, бегите скорее в сад; изловите мне птичку-малиновку!» Няньки и мамки бросились в сад, стали ловить певчую пташку; да куды им, старухам! Малиновка с кустика на кустик перепархивает, далеко не летит и в руки не дается. Не стерпела королевна, выбежала в зеленый сад, хочет сама ловить птичку-малиновку; подходит к кустику — птичка с ветки не трогается, сидит опустя крылышки — словно ее дожидается. Обрадовалась королевна, взяла птичку в руки, принесла во дворец, посадила в золотую клетку и повесила в своей спальне. День прошел, солнце закатилось, Елена Премудрая слетала на зеленый луг, воротилась, начала снимать уборы, разделась и легла в постель. Малиновка смотрит на ее тело белое, на ее красу ненаглядную и вся как есть дрожит. Как только уснула королевна, птичка-малиновка обернулась мухою, вылетела из золотой клетки, ударилась об пол и сделалась добрым молодцем. Подошел добрый молодец к королевниной кроватке, смотрел-смотрел на красавицу, не выдержал и чмок ее в уста сахарные. Видит — королевна просыпается, обернулся поскорей мухою, влетел в клетку и стал птичкой-малиновкой. Елена Премудрая раскрыла глаза; глянула кругом — нет никого. «Видно, — думает, — мне во сне это пригрезилось!» Повернулась на другой бок и опять заснула. А солдату крепко не терпится; попробовал в другой и в третий раз — чутко спит королевна, после всякого поцелуя пробуждается. За третьим разом встала она с постели и говорит: «Тут что-нибудь да недаром: дай-ка посмотрю в волшебную книгу». Посмотрела в свою волшебную книгу и тотчас узнала, что сидит в золотой клетке не простая птичка-малиновка, а молодой солдат. «Ах ты невежа! — закричала Елена Премудрая. — Выходи-ка из клетки. За твою неправду ты мне жизнью ответишь». Нечего делать — вылетела птичка-малиновка из золотой клетки, ударилась об пол и обернулась добрым молодцем. Пал солдат на колени перед королевною и зачал просить прощения. «Нет тебе, негодяю, прощения», — отвечала Елена Премудрая и крикнула палача и плаху рубить солдату голову. Откуда ни взялся — стал перед ней великан с топором и с плахою, повалил солдата наземь, прижал его буйную голову к плахе и поднял топор. Вот махнет королевна платком, и покатится молодецкая голова!.. «Смилуйся, прекрасная королевна, — просит солдат со слезами, — позволь напоследях песню спеть». — «Пой, да скорей!» Солдат затянул песню такую грустную, такую жалобную, что Елена Премудрая сама расплакалась; жалко ей стало доброго молодца, говорит она солдату: «Даю тебе сроку десять часов; если ты сумеешь в это время так хитро спрятаться, что я тебя не найду, то выйду за тебя замуж; а не сумеешь этого дела сделать — велю рубить тебе голову». Вышел солдат из дворца, забрел в дремучий лес, сел под кустик, задумался-закручинился: «Ах, дух нечистый! Все из-за тебя пропадаю», В ту ж минуту явился к нему нечистый: «Что тебе, служивый, надобно?» — «Эх, — говорит, — смерть моя приходит! Куда я от Елены Премудрой спрячуся?» Нечистый дух ударился о сырую землю и обернулся сизокрылым орлом: «Садись, служивый, ко мне на спину; я тебя занесу в поднебесье». Солдат сел на орла: орел взвился кверху и залетел за облака-тучи черные. Прошло пять часов, Елена Премудрая взяла волшебную книгу, посмотрела — и все словно на ладони увидела; возгласила она громким голосом: «Полно, орел, летать по поднебесью; опускайся на низ — от меня ведь не укроешься». Орел опустился наземь. Солдат пуще прежнего закручинился: «Что теперь делать? Куда спрятаться?» — «Постой, — говорит нечистый, — я тебе помогу». Подскочил к солдату, ударил его по щеке и оборотил булавкою, а сам сделался мышкою, схватил булавку в зубы, прокрался во дворец, нашел волшебную книгу и воткнул в нее булавку. Прошли последние пять часов. Елена Премудрая развернула свою волшебную книгу, смотрела-смотрела — книга ничего не показывает; крепко рассердилась королевна и швырнула ее в печь. Булавка выпала из книги, ударилась об пол и обернулась добрым молодцем. Елена Премудрая взяла его за руку. «Я, — говорит, — хитра, а ты и меня хитрей!» Не стали они долго раздумывать, перевенчались и зажили себе припеваючи. Елена Премудрая (вариант сказки 2) В некотором царстве, в некотором государстве была у царя золотая рота; в этой роте служил солдат по имени Иван — собой молодец. Полюбил его государь и зачал чинами жаловать: в короткое время сделал его полковником. Вот старшее начальство ему позавидовало: «За что так мы служили до своих чинов лет по тридцати, а он все чины сразу схватил? Надо его извести, а то и нас перегонит». Вздумали как-то генералы и думные бояре по морю прогуляться, нарядили корабль, пригласили с собой и Ивана-полковника; выехали в открытое море и гуляли до позднего вечера. Иван утомился, лег на койку и заснул крепким сном; бояре и генералы только того и дожидались; взяли его, положили в шлюпку и пустили на море, а сами назад воротились. Немного погодя набежали тучи, зашумела буря, поднялись волны и понесли шлюпку неведомо куда, занесли ее далеко-далеко и выкинули на остров. Тут Иван пробудился, смотрит, — место пустынное, корабля и следов нет, а море страшно волнуется. «Видно, — думает, — корабль бурей разбило, и все мои товарищи потонули; слава богу, что сам-то уцелел!» Пошел он осматривать остров; ходил-ходил — не видать нигде ни зверя прыскучего, ни птицы перелетной, ни жилья человеческого. Долго ли, коротко ли — набрел Иван на подземный ход. Тем ходом спустился в глубокую пропасть и попал в подземное царство, где жил и царствовал шестиглавый змей. Увидал белокаменные палаты, вошел туда — в первой палате пусто, в другой нет никого, а в третьей спит богатырским сном шестиглавый змей; возле него стол стоит, на столе огромная книга лежит. Иван развернул ту книгу, читал, читал и дочитался до той страницы, где было сказано, что царь не может царя родить, а родится-де царь от царицы; взял — выскоблил эти слова ножичком и наместо их написал, что царица не может царя родить, а завсегда царь от царя родится. Через час времени повернулся змей на другой бок, как п..... — таково громко, что сам проснулся, а Иван ажно ахнул. «Послушай, батюшка, — говорит он змею, — пора тебе вставать». Змей услыхал человеческий голос, окинул глазами гостя и спрашивает: «Ты откуда явился? Сколько лет живу я на свете, а доселева не видал в моем царстве ни единого человека». — «Как откуда? Да ведь я твой сын! Вот сейчас повернулся ты на другой бок да как грохнешь — я и выскочил...» — «А ну, — говорит змей, — дай-ка я посмотрю в книгу: может ли царь царя родить». Развернул свою книгу, прочитал, что в ней сказано, и уверился: «Правда твоя, сынок!» Взял Ивана за руку, повел по всем кладовым, показал ему богатства несчетные, и стали они жить-поживать вместе. Прошло сколько-то времени, говорит шестиглавый змей: «Ну, сынок, вот тебе ключи от всех палат; всюду ходи — куда тебе захочется, только не смей заглядывать в одну палату, что заперта двумя замками, золотым да серебряным. А я полечу теперь кругом света, людей посмотрю, себя повеселю». Отдал ключи и улетел из подземного царства по белому свету гулять. Остался Иван один-одинехонек; живет месяц, другой и третий... вот уж и год на исходе; скучно ему сделалось, вздумал палаты осматривать, ходил-ходил и очутился как раз у запретной комнаты. Не стерпел добрый молодец, вынул ключи, отомкнул оба замка, золотой и серебряный, и отворил дверь дубовую. В этой комнате сидят две девицы — на цепях прикованы: одна царевна Елена Премудрая, а другая ее прислужница. У царевны — золотые крылышки, у служанки — серебряные. Говорит Елена Премудрая: «Здравствуй, добрый молодец! Сослужи-ка нам службу невеликую, дай нам по стаканчику ключевой воды испить». Иван, глядя на ее красу несказанную, позабыл совсем про змея; жалко ему стало бедных затворниц, налил он два стакана ключевой воды и подал красным девицам. Они выпили, встрепенулися — железные кольца распаялись, тяжелые цепи свалилися, захлопали красные девицы крыльями и улетели в открытое окно. Тут только Иван опомнился, запер пустую комнату, вышел на крыльцо и сел на ступеньке, повесил свою буйную голову ниже могучих плеч и крепко-крепко запечалился: как ему будет ответ держать? Вдруг засвистали ветры, поднялась сильная буря — прилетел шестиглавый змей: «Здравствуй, сынок!» Иван ни слова не отвечает. «Что ж ты молчишь? Али худо какое сделалось?» — «Худо, батюшка! Не соблюл я твоего запрету, заглянул в ту комнату, где сидели две девицы, на цепях прикованы; дал им ключевой воды испить; они выпили, встрепенулись, захлопали крыльями и улетели в открытое окно». Змей страшно рассердился, начал его ругать-поносить всячески; потом взял железный прут, накалил докрасна и отвесил ему три удара по спине. «Ну, — говорит, — счастье твое, что ты мой сын! А не то съел бы тебя живого». Как только зажила спина у Ивана, стал он проситься у змея: «Батюшка, позволь мне пойти по свету — поискать Елену Премудрую». — «Ну, куда тебе! Я ее добывал ровно тридцать три года и еле-еле ухитрился поймать». — «Отпусти, батюшка! Дай попытать счастья». — «А по мне, пожалуй! Вот тебе ковер-самолет: куда захочешь — туда и вынесет. Только жаль мне тебя, потому что Елена Премудрая больно хитра; если и поймаешь ее, она все-таки обойдет и обманет тебя». Иван сел на ковер-самолет, вылетел из подземного царства и не успел моргнуть, как очутился в прекрасном саду. Подошел он к пруду, сел под ракитовым кусточком и стал смотреть-любоваться, как в светлой воде золотые и серебряные рыбки гуляют. Не прошло и пяти минут, как прилетела туда Елена Премудрая вместе с своею служанкою; тотчас сняли они свои крылышки, положили около кустика, разделись донага и бросились в воду купаться. Иван утащил потихоньку крылышки, вышел из-под ракитового кустика и крикнул громким голосом: «А! Теперь вы в моих руках». Красные девицы выскочили из пруда, набросили на себя платья, приступили к доброму молодцу и давай его молить-упрашивать, чтобы отдал им крылышки. «Нет, — отвечает Иван, — ни за что не отдам; полюбилась ты мне, Елена Премудрая, пуще солнца ясного; теперь повезу тебя к отцу, к матери, женюсь на тебе, и будешь ты моя жена, а я твой муж». Говорит ему царевнина служанка: «Слушай, добрый молодец! На Елене Премудрой ты жениться хочешь; а меня-то зачем держишь? Лучше отдай мои крылышки: в некое время я сама тебе пригожусь». Иван подумал-подумал и отдал ей серебряные крылышки; она быстро их подвязала, встрепенулась и улетела далёко-далёко. После того сделал Иван ящичек, положил в него золотые крылышки и крепко на замок запер; сел на ковер-самолет, посадил с собой и Елену Премудрую и полетел в свое государство. Прилетает к отцу, к матери, приводит к ним свою нареченную невесту и просит любить ее и жаловать. Тут пошло веселье, какого никто не видал! На другой день отдает Иван своей матери ключик от ящика. «Побереги, — просит, — до поры до времени, никому ключа не давай; а я пойду — к царю явлюсь да позову его на свадьбу». Только что ушел, прибегает Елена Премудрая: «Матушка! Дай мне ключик от ящика; надо платье достать, к венцу наряжаться». Мать, ничего не ведая, отдала ей ключ без всякой опаски. Елена Премудрая бросилась к ящику, отворила крышку, взяла свои крылышки, подвязала, хлопнула ими раз-другой — только ее и видели! Воротился жених домой: «Матушка! Где же моя невеста? Пора к венцу собираться». — «Ах, сынок, ведь она улетела!» Глубоко вздохнул добрый молодец, распрощался с отцом с матерью, сел на ковер-самолет и полетел в подземное царство к шестиглавому змею. Увидал его змей и говорит: «Ну что, удалая голова! Ведь я недаром сказывал, что не добыть тебе Елены Премудрой, а и добудешь — так она проведет тебя». — «Правда твоя, батюшка! Да уж что ни будет, а еще попытаюсь; поеду ее сватать». — «Эх ты, неугомонный! Ведь у ней такой завет положон: всякий, кто за нее посватается, должен до трех раз прятаться, и коли она найдет его, тотчас велит рубить голову. Много к ней богатырей приезжало, да все до единого сложили свои буйные головы; и тебе то же готовится. Слушай же: вот тебе кремень и огниво; как заставит тебя Елена Премудрая прятаться, ты ударь в кремень огнивом, выруби огонек и прижги ковыль-траву; в ту ж минуту явится сизокрылый орел и подымет тебя за третьи облака. Не удастся это дело, выруби опять огонек и пусти в синее море — приплывет к берегу щука-рыба огромная и возьмет тебя — унесет в пучину морскую. Коли и здесь найдет тебя Елена Премудрая, то уж больше от нее негде прятаться!» Взял Иван кремень и огниво, поблагодарил шестиглавого змея и полетел на ковре-самолете. Долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, залетел он за тридевять земель, в тридесятое государство, где жила Елена Премудрая. Дворец ее словно жар горел — был он вылит из чистого серебра и золота; у ворот на железных спицах торчало одиннадцать голов богатырских. Призадумался Иван, добрый молодец: «Одиннадцать голов на спицы подняты; моя, верно, будет двенадцатая!» Опустился на широкий двор, вступил на крылечко высокое и идет прямо в светлицу. Встречает его Елена Премудрая. «Ты, — говорит, — зачем пожаловал?» — «Хочу тебя замуж взять». — «Ну что ж! Попробуй; коли сумеешь от меня спрятаться — пойду за тебя замуж; а не сумеешь — головой поплатишься». Иван вышел в чистое поле, достал кремень и огниво, вырубил огонек и прижег ковыль-траву. Вдруг откуда не взялся — прилетел сизокрылый орел и молвил человечьим голосом: «Скорей, добрый молодец, садись на меня и держись крепче, не то свалишься». Иван сел на орла, обхватил его крепко руками; орел взмахнул крыльями, поднялся высоко вверх и забрался за третьи облака. Кажись, хорошо запрятался — никому не найти; да у Елены Премудрой есть такое зеркало: стоит только заглянуть в него, так вся вселенная и откроется; разом узнаешь, где и что в белом свете творится. Вот подошла она к этому зеркалу, заглянула в него и тотчас узнала всю подноготную. «Полно, хитрец! — крикнула Елена громким голосом. — Вижу — залетел ты за третьи облака, занес тебя сизокрылый орел, а теперь время на землю спускаться». Иван спустился на землю, слез с орла и пошел на взморье, ударил по кремню огнивом, вырубил огонек и пустил его на синее море. Вдруг откуда ни взялась — приплыла к берегу щука-рыба огромная. «Ну, добрый молодец, — говорит щука, — полезай ко мне в рот, я тебя на дне моря спрячу». Разинула пасть, проглотила молодца, опустилась вместе с ним в пучину морскую и кругом песками засыпалась. «Ну, — думает Иван, — авось ладно будет!» Не тут-то было; Елена Премудрая только глянула в зеркало и все сразу узнала: «Полно, хитрец! Вижу — забрался ты в щуку-рыбу огромную и сидишь теперь в пучине морской, под песками сыпучими. Время на сушу выходить!» Щука-рыба выплыла к берегу, выбросила из себя доброго молодца и опять ушла в море. Воротился Иван к Елене Премудрой на широкий двор, сел на крылечко и крепко призадумался-пригорюнился. На ту пору бежит по лесенке служанка Елены Премудрой: «О чем пригорюнился, добрый молодец?» — «Как мне веселому быть? Коли в третий раз не спрячуся, то надобно с белым светом прощаться. Вот и сижу да смерти дожидаюся». — «Не тужи, не вещуй худого на свою буйную голову; было время: обещалась я тебе пригодиться — не пустое слово молвила; пойдем, я тебя спрячу». Взяла его за руку, повела во дворец и посадила за зеркало. Немного погодя прибегает Елена Премудрая; уж она глядела-глядела в зеркало — нет, не видать жениха; вот и срок прошел, рассердилась она и ударила с досады по зеркалу; стекло вдребезги распалося — и явился перед нею Иван, добрый молодец. Тут, нечего делать, пришлось покориться. У Елены Премудрой не мед варить, не вино курить; в тот же день честным пирком да за свадебку; обвенчались они и стали себе жить-поживать, добра наживать. Источник: http://www.hobbitaniya.ru | |
|
| |
| Просмотров: 2176 | |