Cказки народов мира на сайте сказок skazkipro.at.ua

И сказал потом царь Шахразаде: "Хочу, чтобы ты мне теперь рассказала что-нибудь из рассказов о животных и птицах". А сестра ее, Дуньязада, воскликнула: "Я не видела за все это время, чтобы у царя расправилась грудь когда-нибудь, кроме сегодняшней ночи, и я надеюсь, что исход твоего дела с ним будет благополучен". А царя в это время настиг сон, и он заснул...
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто сорок шестая ночь
Когда же настала сто сорок шестая ночь, Шахразада сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что был в древние времена и минувшие годы павлин, который ютился на берегу моря со своей женой. И место это изобиловало львами, и были там всякие звери, а деревья и реки
 ...

Бедуин принялся рассказывать им о самом диковинном, что выпало ему на долю, и сказал: "Знайте, что немного времени тому назад я как-то ночью сильно мучился бессонницей и мне не верилось, что наступит утро. Когда же утро настало, я поднялся, в тот же час и минуту опоясался мечом, сел на коня, привязал к ноге копье и выехал, желая оправиться на охоту и ловлю. И мне повстречалась на дороге толпа людей, которые спросили меня о моей цели, и когда я сказал им о ней, они воскликнули: "И мы тоже тебе товарищи!" И мы отправились все вместе, и когда мы ехали, вдруг перед нами появился страус.
И мы направились к нему, но он побежал перед нами, распахнув крылья, и несся, а мы за ним следом, до полудня, и, наконец, он завел нас в пустыню, где не было ни растительности, ни воды, и мы
 ...

Один человек предавался любви к красавицам и тратил на них деньги, пока совсем не обеднел и у него совершенно ничего не осталось. И мир сделался для него тесен, и стал он ходить по рынкам и искать, чем бы ему прокормиться, и, когда он ходил, вдруг острый гвоздь воткнулся ему в палец и оттуда потекла кровь, и тогда он сел и, вытерев кровь, перевязал палец и потом поднялся на ноги, крича.
И он проходил мимо бани и вошел туда и снял с себя одежду, а оказавшись внутри бани, он увидел, что там чисто, и сел возле водоема и до тех пор поливал себе водою голову, пот не устал..."
И Шахразаду застигло утро, и от прекратила дозволенные речи.

Сто сорок третья ночь
Когда же настала сто сорок третья ночь, она сказала: "Дошло до меня,
 ...

После этого она отказалась от питья и пищи, и усилились ее плач и рыдания, и она плакала на людях и довела до слез рабов Аллаха и всю страну. И люди стали говорить: "Где твои глаза, о Дау-аль-Макан?" И сетовали на пристрастие судьбы, и говорили они: "Посмотреть бы, что же случилось с Кан-Маканом, почему он удалился с родины и изгнан отсюда, хотя его отец насыщал голодных и призывал к справедливости и праводушию".
И плач и стоны его матери усилилась, и весть об этом дошла до царя Сасана..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Ночь, дополняющая до ста сорока
Когда же настала ночь, дополняющая до ста сорока, она сказала:
 ...

И Дау-аль-Макан сказал везирю Дандану: "Поистине, подобный тебе развлекает печальное сердце и, беседуя с царями, идет наилучшим путем в обращении с ними."
А в это время они осаждали аль Кустантынию, пока не прошло над ними четыре года, и они стосковались по родным землям, и войска стали тяготиться, и им надоело не спать ночами, осаждая город, и воевать ночью и днем.
И царь Дау-аль-Макан велел привести Бахрама, Рустума и Теркаша и, когда они явились, сказал им. "Знай те, что мы провели здесь эти годы и не достигли цели, даже напротив, увеличились наши заботы и горести. Мы пришли, чтобы отомстить за царя Омара ибн ан Немана, и был убит среди нас мой брат Шарр-Кан, так что из этой печали стало две печали и из этой беды - две беды. А виновница всего этого -
 ...

Сто двадцать девятая ночь
Когда же настала сто двадцать девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что везирь Дандан рассказывал Дауаль-Макану: «И, услышав историю юноши, Тадж-аль-Мулук крайне удивился, и в его сердце вспыхнули огни, когда он услышал о прелести Ситт Дунья и узнал, что она вышивает газелей, и его охватила великая страсть и любовь.
«Клянусь Аллахом, — сказал он юноше, — с тобою случилось дело, подобного которому не случилось ни с кем, кроме тебя, но тебе дана жизнь, и ты должен ее прожить. Я хочу тебя спросить о чем-то». — «О чем?» — спросил Азиз. И Тадж-аль-Мулук молвил: «Расскажи мне, как ты увидел ту женщину, которая сделала эту газель». — «О владыка, — сказал Азиз, — я пришел к ней хитростью, и вот какою: когда я
 ...

Сто девятнадцатая ночь
Когда же настала сто девятнадцатая ночь, она сказала: «Дошло до маня, о счастливый царь, что юноша говорил Тадж-аль-Мулуку: «Когда я хотел уйти, она схватила меня и сказала: «Постой, я тебе что то расскажу и дам тебе наставление».
И я остановился, а она развязала платок и, вынув оттуда этот лоскут, разостлала его передо мною, и я увидел там изображение газели вот такого вида, и до крайности удивился и взял его. И мы с кою условились, что я буду приходить к ней каждую ночь в этот сад, а потом я ушел от нее радостный и от радости забыл тот стих, который мне поручила сказать дочь моего дяди. А та женщина, давая мне лоскут с изображением газели, сказала:
«Это работа моей сестры». — «Как же имя твоей сестры?» — спросил я
 ...

Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане и его сыне ШаррКане, и другом сыне Дау-аль Макане, и о случившихся с ними чудесах и диковинах.

Девяносто девятая ночь
Когда же настала девяносто девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что мусульманские воины заняли вход в пещеру и, встав по бокам ее, принялись отражать неверных от входа. И всякого, кто хотел ринуться на них, они убивали. И они стойко бились с неверными, пока день не повернул на закат и не пришла ночь с ее мраком, и подле царя Шарр-Кана осталось лишь двадцать пять человек, не больше.
И неверные говорили друг другу: «Когда кончатся эти дни? Мы устали биться с мусульманами!» И один из них сказал: «Поднимемся и
 ...

Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане и его сыне ШаррКане, и другом сыне Дау-аль Макане, и о случившихся с ними чудесах и диковинах.

Девяносто третья ночь
Когда же настала девяносто третья ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, услышав эти слова, царь Афридун упал без чувств, и его кос оказался у него под ногами.
И когда он очнулся от обморока, страх затряс мешок его желудка, и он пожаловался старой Зат-ад-Давахи. А эта проклятая была кудесница из кудесниц, искусная в колдовстве и обмане, распутница, хитрица, развратница и обманщица. У нее был зловонный рот, красные веки, желтые щеки, мрачный облик, гнойливые глаза, паршивое тело, волосы с проседью, горбатая спина и бледный цвет лица, и из носу у
 ...

Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане и его сыне ШаррКане, и другом сыне Дау-аль Макане, и о случившихся с ними чудесах и диковинах.

Восемьдесят седьмая ночь
Когда же настала восемьдесят седьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Дау-альМакан велел царедворцу показать ему подать Дамаска, которую он вез. И царедворец показал ему сундуки с деньгами, редкостями и драгоценностями. Дау-аль-Макан взял их и роздал все войскам, ничего не оставив. И эмиры поцеловали землю меж его рук и пожелали ему долгой жизни, говоря: «Мы не видели царя, который бы давал подобные подарки». Потом они отправились в свои шатры, а наутро Дау-аль-Макан велел им выезжать, и они ехали три дня, а на четвертый день увидели
 ...