Русские народные сказки. Морока
|
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был матрос; служил верно, вел себя честно, потому и начальство его знало. Отпросился он раз с корабля походить по городу, надел свой парусинник и пошел в трактир. Уж рублей на десять забрал, а все не унимается: то того, то другого спрашивает. — Послушай, служба, — говорит ему половой, — забираешь ты много, а есть ли у тебя чем рассчитаться? — Эх, братец, о деньгах, что ли, сумневаешься? Да у меня денег куры не клюют. Тотчас вынул из кармана золотой, бросил на стол и говорит: — На, получай! Половой взял золотой, высчитал все, как следует, и приносит сдачу; а матрос ему: — Что там за сдача, братец! Возьми себе. На другой день опять отпросился матрос, зашел в тот же трактир и прогулял еще золотой; на третий день тоже, и стал он ходить туда, почитай, каждый день и все платит золотыми, а сдачи не берет, дарит половому. Стал замечать за ним сам трактирщик, и пришло ему в сумнение: — Что бы это значило? Матросишка — так себе, а поди как сорит деньгами! Полную шкатулку золота натаскал!.. Жалованье мне их известно, небось — не раскутишься! Верно, он где ни на есть казну обобрал; надо начальству про то донести; не ровен час — еще в такую беду попадешь, что после и не разделаешься, а пожалуй, и в Сибирь угодишь. Вот и доложил трактирщик офицеру, а тот довел до самого генерала. Генерал потребовал к себе матроса. — Признавайся, — говорит, — по совести, отколь золото брал? — Да этого золота во всякой помойной яме много! — Что ты врешь! — Никак нет, ваше превосходительство! Не я вру, а трактирщик: пусть покажет он то золото, что от меня получил. Сейчас принесли шкатулку, открыли, а она полнехонька костяшек. — Как же, братец: ты платил золотом, а очутились костяшки? Покажи, как ты сделал это? — Ах, ваше превосходительство! Ведь нам смерть приходит... Глядят, а в окна и в двери так вода и хлынула — все выше да выше, уж под горло подступает. — Господи! Что же теперь делать? Куда деваться? — спрашивает с испугу генерал. А матрос в ответ: — Коли не хотите тонуть, ваше превосходительство, так полезайте за мною в трубу. Вот и полезли, взобрались на крышу, стоят и смотрят во все стороны: целый город затопило! Такое наводнение, что в низких местах совсем домов не видать; а вода прибывает да прибывает. — Ну, братец, — говорит генерал, — верно, и нам с тобой не уцелеть! — Не знаю; что будет — то будет! «Смерть моя приходит!» — думает генерал, стоит сам не свой. Вдруг откуда ни взялся — плывет мимо ялик, зацепился за крышу и остановился на том месте. — Ваше превосходительство, — говорит матрос, — садитесь скорее в ялик, да поплывем; может, и уцелеем, авось вода сбудет. Сели оба в ялик, и понесло их ветром по воде; день плывут, и другой плывут, а на третий стала вода сбывать, и так скоро — куда только она делась? Кругом сухо стало. Вышли они из ялика, спросили у добрых людей, как слывет та сторона и далеко ль занесло их? А занесло-то их за тридевять земель, в тридесятое царство: народ все чужой, незнаемый. Как тут быть, как попасть в свою землю? Денег при себе ни гроша не имеют, подняться не на что. Матрос говорит: — Надо наняться в работники да зашибить деньжонок; без того и думать нечего — домой не воротишься. — Хорошо тебе, братец! Ты давно к работе привычен, а мне каково? Сам знаешь, что я генерал, работать не умею. — Ничего, я такую работу найду, что и уменья не надо. Побрели в деревню и стали в пастухи наниматься; общество согласилось и порядило их на целое лето: матрос пошел за старшего пастуха, а генерал за подпаска. Так-таки до самой осени и пасли они деревенскую скотину; после того собрали с мужиков деньги и стали делиться. Матрос разделил деньги поровну: сколько себе, столько и генералу. Вот генерал видит, что матрос равняет его с собою, стал на это обижаться и говорит: — Что ж ты меня с собою равняешь? Ведь я — генерал, а ты — все-таки простой матрос! — Как бы не так! Мне бы разделить на трое: две части себе взять, а с вас и одной довольно: ведь я настоящим пастухом был, а вы — подпаском. Генерал осерчал и принялся всячески ругать матроса; а матрос крепился, крепился, размахнул рукой, как толкнет его в бок: — Очнитесь, ваше превосходительство! Генерал очнулся, смотрит — все по-старому: как был в своей комнате, так и не выходил из ней! Не захотел он больше судить матроса, отпустил его от себя; так трактирщик ни при чем и остался. Источник: http://www.tale-store.ru/ | |
|
| |
| Просмотров: 763 | |